Человек
A Worm, a God! Young.[1]
«Ничтожный человек! что жизнь твоя? Мгновенье, Взглянул на дне́вный луч — и нет тебя, пропал! Из тьмы небытия злой рок тебя призвал На то лишь, чтоб предать в добычу разрушенья; Как быстра тень, мелькаешь ты!
Игралище судьбы, волнуемый страстями, Как ярым вихрем лист, — ужасный жребий твой Бороться с горестью, болезньми и собой! Несчастный, поглощен могучими волнами, Ты страшну смерть находишь в них.
В бессилии своем, пристанища лишенный, Гоним со всех сторон, ты странник на земли! Что твой парящий ум? что замыслы твои? Дыханье ветерка, — и где ты, прах надменный? Где жизни твоея следы?
Ты дерзкой мыслию за небеса стремишься! — Сей низложенный кедр соперник был громам; Но он разбит, в пыли, добыча он червям. Где мощь корней его?.. Престань, безумец, льститься; Тебе ли гордым, сильным быть?
Ты ныне, обольщен надеждой, зиждешь стены, — Заутра же они, рассыпавшись, падут; И персти твоея под ними не найдут... Сын разрушения! мечта протекшей тени! И настоящий миг не твой.
Ты веселишь себя надеждой наслаждений: Их нет! их нет! Сей мир вертеп страданий, слез; Ты с жизнию в него блаженства не принес; Терзайся, рвись и будь игрою заблуждений, Влачи до гроба цепи зол!
Так — в гробе лишь твое спокойство и отрада; Могила — тихий сон; а жизнь — с беда́ми брань;[2] Судьба — невидимый, бесчувственный тиран, Необоримая ко счастию преграда! Ничтожность страшный твой удел!
Чего ж искать тебе в сей пропасти мучений? Скорей, скорей в ничто! Ты небом позабыт, Один перун его лишь над тобой гремит; Его проклятием навеки отягченный, Твое убежище лишь смерть!»
Так в гордости своей, слепой, неправосудной, Безумец восстает на небо и на рок. Всемощный! гнев твой спит!.. Сотри кичливый рог, Воздвигнись, облечен во славе неприступной, Грянь, грянь! — и дерзкий станет пыль.
Или не знаешь ты, мечтатель напыщенный! Что неприметный червь, сокрывшийся во прах, И дерзостный орел, парящий в небесах, Превыше черных туч и молний вознесенный, Пред взором Вечного ничто?..[3]
Тебе ли обвинять премудрость провиденья? Иль таинства его открыты пред тобой? Или в делах его ты избран судией? Иль знаешь ты вещей конец, определенье И взором будущность проник?
В страданиях своих ты небо укоряешь — Творец твой не тиран: ты страждешь от себя; Он благ: для счастия он в мир призвал тебя; Из чаши радостей ты горесть выпиваешь: Ужели рок виновен в том?
Безумец, пробудись! воззри на мир пространный! Все дышит счастием, все славит жребий свой; Всему начертан круг Предвечного рукой, — Ужели ты один, природы царь избранный, Краса всего, судьбой забвен?
Познай себя, познай! Коль в дерзком ослепленье Захочешь ты себя за край миров вознесть, Сравниться со Творцом — ты неприметна персть! Но ты велик собой; сей мир твое владенье, Ты духом тварей властелин!
Тебе послушно все — ты смелою рукою На бурный океан оковы наложил, Пронзил утесов грудь, перуны потушил; Подоблачны скалы валятся пред тобою; Твое веление — закон!
Все бедствия твои — мечты воображенья; Оружия на них судьбой тебе даны! Воздвигнись в крепости — и все побеждены! Великим, мудрым быть — твое определенье; А ты ничтожны слезы льешь!
Сей дерзостный утес, гранитными плечами Подперши небеса, и вихрям и громам Смеется, и один противится векам, У ног его клубит ревущими волнами Угрюмый, грозный океан.
Орел, ужаленный змеею раздраженной, Терзает, рвет ее в своих крутых когтях И, члены разметав, со пламенем в очах, Расширивши крыла, весь кровью обагренный, Парит с победой к небесам![4]
Мужайся! — и попрешь противников стопою; Твой рай и ад в тебе!.. Брань, брань твоим страстям! Перед тобой отверст бессмертья вечный храм; Ты смерти сломишь серп могучею рукою, Могила — к вечной жизни путь!
Источник: http://1 | 
