Чудесавль

1

- Ученик (захлопывая книгу и закрывая глаза) -
Я вижу странный сон.
Девушка несет на ладони мой народ
И бросает его в пропасть.
Он походит на красного жучка
С слабыми рябыми крыльями.
Он мал и ничтожен и близок к смерти.
Мать приказала из окна
Вымыть руки и бросить на землю.
Дочь отвечает: Я сделаю это, о мать!..
Он упал в воду около окна. -
Она села у окна и плетет косу.
И пьет квас.
Близко паденье моего народа!
Тяжелый сон, учитель!
- Старший -
Всё волны. Мы не на гребне,
А в упадке.
Когда пространство Лобачевского
Сверкнуло на знамени,
Когда стали видеть
В живом лице
Прозрачные многоугольники,
А песни распались, как трупное мясо,
На простейшие частицы,
И на черепе песни выступила
Смерть вещего слова,
Лишь череп умного слова,
Вещи приблизились к краю.
А самые чуткие
Горят предвидением.
Утром многие голоса поют на крышах.
Вот оно восходит,
Солнце падения моего народа!
И темными лучами
Первыми озарило
Горы и меня.
Горы и мы
Светимся зеркалом
Великого солнца смерти.
А спящие долины
Еще собирают колосья.
- Сын -
Слушай! Когда многие умерли
В глубине большой воды,
И родине ржаных полей
Некому было писать писем,
Я дал обещание,
Я нацарапал на синей коре
Болотной березы
Взятые из летописи
Имена судов,
На голубоватой коре
Начертил тела и трубы, волны, -
Кудесник, я хитр, -
И ввел в бой далекое море
И родную березу и болотце.
Что сильнее, простодушная береза
Или ярость железного моря, кипящего от ядер?
Я дал обещание все понять,
Чтоб простить всем и все,
И научить их этому.
Я собрал старые книги,
Собирал урожаи чисел кривым серпом памяти,
Поливал их моей думою, сгорбленный, сморщенный,
Ставил упершиеся в небо
Столбы, для пения на берегу моря.
Поставил и населил пением и жизнью молодежи
Белые храмы времени, вытесанные из мертвого моря.
Я нашел истины величавые и прямые,
И они как великие боги вошли в храмы.
И сказали мне: Здравствуй!, - протянув простодушные руки,
Наполнили дыханием
Пустынные белые храмы.
Мой разум, точный до одной энной,
Как уголь сердца, я вложил в мертвого пророка вселенной,
(Стал) дыханием груди вселенной.
И понял вдруг: нет времени.
На крыльях поднят как орел, я видел сразу, что было и что будет,
Пружины троек видел я и двоек
В железном чучеле миров,
Упругий говор чисел.
И стало ясно мне,
Что будет позже.
И улыбался улыбкою Будды,
И вдруг застонал, увидев молнии и подымая руку,
И пена пошла из уст, и (молнии) растерзали меня.
Ты видишь зажженную спичку
У черного порохового погреба,
Раньше забором закрытого,
Гремучей смеси,
Труда и бар,
Царей и яростных
Охотников на них.
Смотри: огромный толкнет нас,
Мы полетим со стульев земного шара
В пропасть звезд.
Готов ли ты окунуться в смерть?
Тогда, пловцы по водам смерти,
Смело грянем в воды
И будем разбивать жестокою рукой
Реку смерти.
Купанье всегда освежает,
Хотя трудно в начале.
Идем, учитель!
- Учитель -
Думай.
- Ученик -
Думаю; решил и ухожу.
- Старший -
По-прежнему зеленые листья
На дереве сидят как бабочки,
И каждое дерево,
Как зеленый рыбак,
Раскинуло зеленый невод
В бесконечную синь моря неба
И ловит солнце трудолюбивей.

II

- Молодой вождь -
Товарищи!
Вы видите умный череп Вселенной
И темные косы Млечного Пути,
Батыевой дорогой зовут их иногда.
Поставим лестницы
К замку звезд,
Прибьем как воины свои щиты, пробьем
Стены умного черепа Вселенной,
Ворвемся бурно, как муравьи в гнилой пень, с песней смерти к рычагам мозга,
И ее, божественную куклу с сияющими по ночам глазами,
Заставим двигать руками
И подымать глаза!
Там, где маховики, капая маслом,
Двигают мозгом,
Где колеса и куксы,
Вы увидите меня на ремне,
Распиливающим первую волю,
Священником взлома и воровства,
Ломающим священные запоры.
Напильник и небо! Какая встреча,
Какое свидание на балу слов!
Мы обратим ее в куклу!
Мы заставим ее закатывать глаза
И даже говорить папа и мама.
На приступ главных рычагов!
Мы сделаем из неба
Говорящую куклу.
Дети великого замысла,
За мной!

Крепи!
Крепи!
Ставь выше!
Ведьме в ухо!
Еще, еще!
Ставь к правому виску.
Теперь уж не сорвется.
У правого виска
Поставлены лестницы. Долота в дело!
Трепещут за плечами каждого
Моря из гордости и смелости.
Сюда поставить буравы и сверла.
Гремучие шашки, ваше слово!
К виску Вселенной.
Смелые как муравьи,
Незаметные как ночь,
Спрыгнем по ту сторону черепа
И начнем нашу работу.
Солнце, играя на волосах,
Дает багровые шлемы воинам нам всем.
Последняя ступень! Озарена мировой зарей.
Уже! я встал на проломленный череп.
Я щупаю небо.
Один за одним
Прыгаем вниз,
Точно веревкой обвязанные.
Мы отделены от земли
Многими годами бега своего.
Мы взлетим на небо
И через многие тысячи лет
Вернемся на землю
Непонятным прахом.
И снова между рычагов
Белеет полотно для теней.
Все то же лицо на голубом жемчуге.
Как! та самая, державшая
Жука на ладони,
Опять сидит у темного окна.
И полна колебаний. Да и нет помавают крылами.
Вот надпись человеческими знаками
И рядом ручка. Мне что-то здесь главное…
- Пришелец! ты ворвался
В этот мир
И, если ручку повернешь,
Спасешь любимую тобой коровку божью.
Может быть, красное существо - ваш народ
И ваша родина. Тогда умом и только мыслью
Спасенье народу принесешь.
Сейчас он тонет в воде.
Вот ручка моей воли.
Поверни! Направь. Так просто. -
- Младший воин -
Повернул. Готово.
Опять все то же в мире теневом.
Но жук положен на цветок.
И, если это родина моя,
Она вновь спасена
Движением нехитрой рукоятки.
Слава нам! Слава нежданному другу!
-
Мама! у меня был сон тяжелый,
И кто-то был сильней меня,
И волю мою изменил.
И божию коровку я спасла.
Пусть высохнет и летит куда захочется
1921