Царь Иван когда-то правил,
Праздно, весело, богато.
И казна – вне всяких правил -
Не подвластно счёту злато.
Правил Царь тот справедливо,
Веровал душою в Бога.
Толь за это, толь за что-то,
Только вышли на дорогу
Сыновей иль взвод, иль рота...
Все орлы собою с виду,
Не подумайте плохого!
Не дадут царя в обиду!
Не хватало им простого….
Одного не доставало.
Да чего же одного?
Так, безделки, ничего.
Ничего иль очень мало,
Всё равно - не доставало.
Как бы это изъяснить,
Чтоб совсем не рассердить
Богомольной важной дуры,
Слишком чопорной цензуры?
Как сказать? Не знаю, Бог!
У царевичей меж ног...
Нет, уж это слишком ясно
И для скромности опасно, -
Так иначе как-нибудь:
Колесом гусара грудь,
Ноги длИнны, особливо,
Но любовное огниво,
Цель желанья твоего...
Глянь, там пусто, нет его!
Нет его, иль очень мало...
И того-то не бывало
У царевичей младых,
Шаловливых и живых.
Их чудесное рожденье
Привело в недоуменье
Все придворные сердца.
Грустно было для отца
И для матерей печальных...
А от бабок повивальных
Как узнал о том народ -
Всякий тут разинул рот,
Ахал, охал, дивовался,
А иной, хоть и смеялся,
Да тихонько, чтобы в путь
До НерчИнска не махнуть.
Царь созвал своих придворных,
Нянек, мамушек покорных -
Им держал такой приказ:
"Если кто-нибудь из вас
Сыновей греху научит,
Или мыслить их приучит,
Или только намекнет,
Что у них недостает,
Иль двусмысленное скажет,
Или кукиш им покажет, -
То - шутить я не привык -
Бабам вырежу язык,
А мужчинам нечто хуже,
Что порой бывает туже,
У Царевичей их нет…"
Принят всеми был обет.
Царь был строг, но справедлив,
А приказ красноречив;
Всяк со страхом поклонился,
И молчать на век решился,
Ухо всяк держал востро
И хранил свое добро.
Жены бедные боялись,
Чтоб мужья не проболтались;
Втайне думали мужья:
"Провинись, вина моя!"
(Ведь царевичи отменны).
Подросли, нужны царевны.
Жаль их стало. Царь - в совет;
Изложил там свой предмет:
Так и так - довольно ясно,
Тихо, шопотом, негласно,
Осторожнее от слуг.
Призадумались бояры,
Как лечить такой недуг.
Вот один советник старый
Поклонился всем - и вдруг
В лысый лоб свой саданул,
И царю вдруг сказанул:
"О, премудрый государь!
Не взыщи мою ты дерзость,
Если про плотскую мерзость
Расскажу, что было встарь.
Мне была знакома сводня
(Где она? и чем сегодня?
Верно тем же, чем была).
Баба ведьмою слыла,
Всем недугам пособляла,
Немощь членов исцеляла.
Вот ее бы разыскать;
Ведьма дело всё поправит:
А что надо - то и вставит".
- "Так за ней сейчас послать!"
Восклицает царь Иван.
Брови сдвинув, это срам!
и велел гонцов послать,
Тотчас ведьму отыскать!
"Если ж нас она обманет,
Чего надо не достанет,
На бобах нас проведет,
Или с умыслом солжет, -
Будь не царь я, а бездельник,
Если в чистый понедельник
Сжечь колдунью не велю:
И тем небо умолю".
Вот секретно, осторожно,
По курьерской подорожной
И во все земли концы
Были посланы гонцы.
Они скачут, всюду рыщут
И царю колдунью ищут.
Год проходит и другой -
Нету вести никакой.
Наконец один ретивый
Вдруг напал на след счастливый.
Он заехал в темный лес
(Видно, вел его сам бес),
Видит он: в лесу избушка,
Ведьма в ней живет, старушка.
Как он был царев посол,
То к ней прямо и вошел,
Поклонился ведьме смело,
Изложил царево дело:
Как царевичей вся стать
Рождена была страдать.
Ведьма мигом всё смекнула...
В дверь гонца она толкнула,
Так промолвив: "Уходи
Поскорей и без оглядки,
Не то - бойся лихорадки...
Через три дня приходи
За посылкой и ответом,
Только помни - чуть с рассветом".
После ведьма заперлась,
Уголечком запаслась,
Трое суток ворожила,
Так что беса приманила.
Чтоб отправить во дворец,
Сам принес он ей ларец,
Полный грешными вещами,
Обожаемых так вами...
Там их было всех сортов,
Всех размеров, всех цветов,
Всё отборные, с кудрями...
Ведьма все перебрала,
Сорок лучших оточла,
Их в салфетку завернула
И на ключ в ларец замкнула,
С ним отправила гонца,
Дав на путь серебреца.
Едет он. Заря зарделась...
Отдых сделать захотелось,
Захотелось закусить,
Жажду водкой утолить:
Он был малый аккуратный,
Всем запасся в путь обратный.
Вот коня он разнуздал
И покойно кушать стал.
Конь пасется. Он мечтает,
Как его царь вознесет,
Графом, князем назовет.
Что же ларчик заключает?
Что царю в нем ведьма шлет?
В щелку смотрит: нет, не видно -
Заперт плотно. Как обидно!
Любопытство страх берет
И всего его тревожит.
Ухо он к замку приложит -
Ничего не чует слух;
Нюхает - знакомый дух...
Тьфу ты пропасть! что за чудо?
Посмотреть ей-ей не худо.
И не вытерпел гонец...
Но лишь отпер он ларец,
Птички - порх и улетели,
В дупла птицами засели
И хвостами завертели.
Наш гонец давай их звать,
Сухарями их прельщать:
Крошки сыплет - всё напрасно
(Видно кормятся не тем):
В дуплах петь им так прекрасно,
А в ларце сидеть зачем?
Вот тащится вдоль дороги,
Вся согнувшися дугой,
Баба старая с клюкой.
Наш гонец ей бухнул в ноги:
"Пропаду я с головой!
Помоги, будь мать родная!
Посмотри, беда какая:
Не могу их изловить!
Как же горю пособить?"
Вверх старуха посмотрела,
Плюнула и прошипела:
"Поступил ты хоть и скверно,
Но не плачься, не тужи...
Лучше юбку развяжи -
Сами все слетят наверно".
"Ну, спасибо!" он сказал...
И лишь только развязал -
Птички к бабке вмиг слетели
И квартирой овладели.
Чтоб беды не знать другой,
Он без дальних отговорок
Тотчас их под ключ все сорок
И отправился домой.
Дома все их освятили,
Прямо в клетки посадили.
Царь на радости такой
Задал тотчас пир горой:
Семь дней кряду пировали,
Целый месяц отдыхали;
Царь совет весь наградил,
Да и ведьму не забыл:
Из кунсткамеры в подарок
Ей послал в спирту огарок,
(Тот, который всех дивил),
Две ехидны, два скелета
Из того же кабинета...
Награжден был и гонец.
А царевичам Ивана
Приглянулись и не рано
Сорок дочерей Никты...
Им костюмы были сшиты
Как и платья для невест,
Царь Иван совсем не ест,
Всё печалится о них,
О сыночках дорогих.
И гонец Царя Никиты
(Истина была сокрыта)
Был у бабкиных дверей,
Чтоб красавиц дочерей,
Не стесняясь бы людей,
Замуж выдал Царь скорей.
Свадьбу быстро отыграли,
А когда совсем устали,
Спать ушли все во дворец
Вот и сказочке конец. Данное стихотворение - дань уважения величайшему классику поэзии всех времён и народов - Александру Сергеевичу Пушкину.
Оно говорит лишь о том, что ничто человеческое было ему не чуждо и он позволял себе шутить. Такой шуткой явилось стихотворение классика: "Царь Никита и сорок его дочерей". Взяв за основу шуточное стихотворение поэта, которое всякий человек без труда найдёт во всемирной Интернет-паутине, я написал "Царь Иван и сорок его сыновей"
Многие слова в данном стихотворении принадлежат Александру Сергеевичу Пушкину. Это нельзя рассматривать, как плагиат, ибо всё написанное только способ привлечь внимание к произведениям Александра Сергеевича Пушкина - примечание автора Сборник сочинений: www.gavryushkin.ru
Источник: http://www.stihi.ru/2008/07/06/2127 |
