Она смотрела его глазами на мир,
в котором не видела себя без него,
а он (Я сам!) нивелировал сувенир,
единственный случай на миллион.
Его трясло – она летела его спасать,
бессонные ночи – щитом напролёт,
а он: "Я уже не дитё ведь, мать!
Я сильный!" И кривил лукаво рот...
И время пришло – с крестом от меча
спасать в темноте заблудших овец:
смирился сам и простил палача...
Отец не отсрочил терновый венец.
