Ну, то есть я.
Военных лихолетий
Угас пожар, под пологом Страны
Рождались мы, уже другие дети,
Не знавшие ни горя, ни войны,
Но видевшие взрослыми глазами
Растерянных,
внезапной тишиной -
Людей ошеломлённых на вокзале,
Встречавших возвращавшихся домой.

Война и жизнь – в них правит случай – барин:
Разлуки – встречи, слава и позор…
Уже потом, когда слетал Гагарин,
Нашла и мать своих родных сестёр.

Их радость с незавидною судьбою:
Могли ли мы предвидеть времена,
Где станет рознь сегодняшней бедою,
Ничуть не меньшей, нежели война?…

Кто разлучил единые народы –
Не знал или не помнит боль разлук,
Так пусть к нему вернётся через годы
Игра его нечистоплотных рук.

Как пах весной послевоенный Киев!
Цветами нестерпимо и ещё
Не полевым – домашнего разлива,
Наваристым укрАинским борщом.

Из всех событий жизненных потока
Я этот запах помню до сих пор:
В нём путь домой, к себе, к своим истокам,
Неторопливый с детством разговор.

С подшипниками доски – кто не знает?
И цепко память эпизод хранит,
Как на Крещатик с грохотом въезжает
Истерзанный войною инвалид.

И всё-таки весна на всей Планете!
С виденьями из сладких, мирных снов;
Вы помните наивный тёплый ветер
Тех материнских Ситцевых балов?

Ещё в толпе мелькали гимнастёрки,
Но лодочки, и с пухом тополя -
Уже кружили в танце ситец тонкий
И дамских шляпок модные поля.

Здесь под фокстроты – тот, у танцплощадки,
Дремал хмельной от счастья ветеран,
А пары, обходя доску, украдкой,
Ему монеты сыпали в карман.

Светла печаль…
Из старых фотографий,
Подписанных любимою рукой,
Подаренный мне, родником сквозь гравий,
Струится Мир спасённый и покой.